...Долго искали в рускому лагере бойца, который заявил о своем желании бы помериться силами с огромным на рост и могучим на вид печенежским богатырем. Наконец один старый воин молвил Владимиру: «Есть у меня один сын меньший дома. Я вышел с четырьмя, а он дома залы шился. Из самого детства никто еще не бросил его о землю». Князь велел привести юноши, который, невзирая на свое малолетство, легко, словно играясь, разрывал толстенную бычью шкуру, вырывал у быка, который пробегал мимо него, кусок кожи с мясом во время устроенного Владимиром испытания. Недовго длился поединок между печенегом и юношей-кожемякой. Руский богатырь, как восторженно пишет Нестор «удавив печенижина руками до смерти. И бросил его на землю. Раздался крик и побежали печенеги, и гнались за ними русски, побивая их, и прогнали их. Владимир же обрадовался и заложил город около брода того и назвал его Переяславом, потому что перенял славу отрок тот». Длительная и целеустремленная борьба древнерусского народа против печенежской угрозы, возглавленная князем Владимиром, на долгие годы лишила Русь от нападений кочевников. Завершение формирования древнерусской государственности, ряд реформ, проведенных правительством князя Владимира, укрепили Киевскую Русь. На очереди стала реформа идеологии. Религия родоплеминного строя — язычество — уже не согласовывалась с новыми социальными условиями и реальностями. Князь и его окружение принимают решение: внедрить другую веру, которая отвечала бы феодальному строю и государственности. Такой религией в условиях восточнославянской действительности конца X век мог стать лишь христианство в православном варианте, родиной которого была Византийская империя. Однако изменение религии оказалось сложным делом. Князь и его советники, по-видимому, понимали, что принять христианство из рук константинопольского патриарха (главы православной церкви) и византийского императора значило бы попасть в идеологическую и политическую зависимость от Византии. Появилось задание: ввести новую веру так, чтобы Русь оставалась независимым государством. Подходящие условия сложились в середине 80-х pp. X век: в Византии вспыхнула гражданская война, которую начали могучие земельные магнаты Фокади, Склири, Куркуаси и другие против императоров-соправителей Василия и Константина. Феодалы пытались посадить на престол своего ставленника, выдающегося полководца и политика Варду Склира. Императоры пригласили помощь у киевского князя отказал, но затребовал за то руки сестры Василия и Константина Анны. Породниться с греческими правителями значило в те времена стать в первый ряд мировых обладателей. Поэтому требование Владимира имело исключительно политический характер. Сначала надменные византийцы отказали ему, считая неровней принцессе. Кроме того, князь еще оставался язычником. Но мятеж в Византии набирал силы, и Василию как старшему брату, которому принадлежала полнота власти, пришлось согласиться на условие Владимира. Был подписанный мир, за которым русский князь подавал вооруженную помощь империи и доставал за женщину принцессу Анну. Владимир сразу же по тому принял христианство и пообещал ввести новую веру в движении. Вскоре после подписания союзного соглашения шеститысячный отряд отборных русских воинов — большая сила по тем временам — направился в Византию, и помог Василию преодолеть мятежников. Это случилось летом в 988 году. Теперь наступила очередь императора выполнить свои обязательства. Но Василий коварно нарушил клятву. В том же таки 988 году, как вспоминает один древнерусский источник, Владимир Святославович напрасно ходил к днепровским порогам встречать невесту. Она не прибывшая. Василий, по-видимому, злорадствовал с того, как остроумно обвел вокруг пальца русского «варвара». Но он недооценил киевского князя, так же, как десятью годами раньше, - Ярополк. А Владимир опять обнаруживает настоящий характер, находчивый ум, неистовую решительность и полководческое умение. Он не стал тратить попусту время драгоценного на переговоры с императором: замысловатые греческие дипломаты умели утопить в болтовне любое дело. Князь решает заставить императора сдержать слова другим, наиболее действенным на то время средством: военным походом. Минул не один десяток лет, прежде чем ученым повезли воспроизвести последовательность и хронологию русско-византийской войны в Крыму. Тогда этот полуостров входил во владения империи. Главным греческим городом у Крыма был Херсон (в античные времена он звался Херсонес). В настоящее время его руины можно увидеть на околице современного Севастополя. Сумма свидетельств древнерусских, византийских и западноевропейских источников дает возможность так представить военные действия. Весной в 989 году большой русский флот, спустившись Днепром, вышел в Черное море, прошёл вблизи него северного берега и достиг Крыма. «Повесть временних лет» повествует об этом в фольклорном духе: «Пошел Владимир с войском на Корсунь  город греческий, и закрылись корсуняни в городе. И стал Владимир на том боку города, в гавани, на расстоянии полету стрелы от города, и дрались сильно из города. Владимир же осадил город». Но как заметил знаток древнерусской литературы академик О. С. Орлов, схематический рассказ Нестора интересен и полезен для исследователей «как... сюжетная основа с оригинальными деталями воинской практики». их содержит продолжение этой захватывающей истории. Благодаря наблюдениям древних авторов над небесными явлениями в том году можно установить даже приблизительный промежуток времени, когда русской рати облегали город. Византийский историк Михаил Пселл пишет, что «появление кометы и огненные страшные столбы, которые были видно ночью на северной части неба, предвещали завоевание Херсона тавроскифами». Сирийский ученый Яхъя Антиохийский датирует первые два из небесных феноменов 7 и 11 апреля 989 года. Феномен повторился, по словам Пселла, 27 июля того же года. Поэтому Херсон рус и получили в апреле — июле. Но сначала осада была тяжелой и казалась русским воинам безнадежной. Как образно рассказывает «Повесть временних лет», князь, приготовив войско к штурму «приказал присыпать насыпь к городским стенам. И когда насыпали они, корсунцы, подкопав стену городскую, похищали подсыпанную землю и носили ее себе к городу и ссыпали посреди города. Воины же присыпали еще больше, а Владимир стоял». У князя не было осадных машин, с помощью которых он мог бы разбить стены Херсона. А руске войско еще не умело штурмовать укрепленные города.