Под старость князь болел глазами, почти потерял зрение. И свои последние битвы провел, по сути, вслепую, едва видя врага и получая сведения о его перемещении от воевод, которые командовали полками правой и левой руки, центра, Засадный ... Он выигрывал те битвы, опираясь на созданное им и безгранично преданное, лучше всего в Восточной Европе конное и пешее войско. Руководствовался богатейший опытом, профессиональным умением, стратегическим дарование, главное же интуицией, способностью предвидеть замыслы и маневры противника, как на ладони, представлять ход боя - качествами действительно великого полководца. А Даниил Романович Галицкий, верховный князь галицко-волынский и король русский был-таки ним. И не только на Руси, а может и во всей Европе ЗО-50-х годов XIII века.
    И все прошло. В последние годы жизни все больше болел: мучили глаза подалось сердце. Часами старый обладатель сидел на галерее каменного дворца в Галиче, что высился над стометровым обрывы Крилоськои горы, над притоком Днестра Луквою. Склепившы почти невидящие глаза, Даниил все чаще вспоминал детство, когда его маленького, нет возврата в Медвежий мех, воспитатель-дядя из великих бояр выносил из палаты и садовив на стульчик на этой самой галереи ... С интересом смотрел Княжичи на леса и луга, холмы и реки, на ладди которые приставалы в галицкой гавани.
Особенно часто вспоминал Даниил отца, великого князя Романа Мстиславича, основателя крупнейшего и сильнейшего в тогдашней Руси Галицко-Волынского княжества. Отец был веселым, сильный и хорошим по крайней мере до него и до меньшего брата Василька ...
    В. М. Татищев донес до нас, вероятно, заимствованный из какого утраченного ныне летописи портрет Романа: князь невысок ростом, но широк в плечах и очень сильный. Имел красивое лицо, черные глаза, большой нос с горбочком, волосы цвета вороньего крыла, которое кратко подстригал. Часто взрывался гневом. Любил побанкетствовать из князьям, и никогда не бывал пьяным. Кажется, Даниил был похож на отца, - во всяком случае согласно свидетельства летописца: невысок ростом и здоровых. Как справедливо отмечал известный русский историк начала XIX века Н. М. Карамзин, отец Даниила на века остался в памяти народа своими победоносных военными подвигами, известными от Царьгорода до Рима. Он погиб, оставив малолетних детей. Старшему, четырехлетнем Данило достались в наследство великокняжеским престол и отца боевая жена – тяжеловооруженная рыцарские конницы, всадники у которых блестали   панцыри и подсвечивали «латинскими» шлемами. Это была основная сила в жестокой и безжалостно политической игре на Галицко-Волынской Руси, которая разгорелась сразу же по неожиданный для всех смерти Романа Мстиславича.
   

Политическая и по сути военная карьера Данила продолжалась бесконечно долго - шесть десятилетий. Это при том, что князь прожил всего 63 года. Четырёхлетним мальчиком сел он на высоченных отцовского коня, которого пока еще держали за узды ближние бояре Романа. А до совершеннолетия за него правила мать, властная и гордая княгиня Анна.
Государственное и военное жизни Даниила начинается неожиданно для него самого и стремительно, словно в средневековом авантюрной (рыцарского) романе. Вот как повествует об этом галицкий книжник, привержен к князя биограф. Неутешительная вдова сразу же была вынуждена обратиться за помощью к давнего союзника погибшего мужа - венгерского короля Андрея. Тот охотно согласился, но это обошлось со временем очень дорого: венгерский обладатель сначала поставил залог в Галиче, а затем поддержал вторжение на «отчину» Романович черниговских князей Ольговичей - сыновей героя «Слова о Игоре поход» Игоря Святославича. Он даже вывел из Галича свой отряд, ибо Игорю сыновья боялись угрей и не решались захватить земли, которые им никогда не принадлежали.
    Княгиня Анна вынуждена была спешно уехать с маленькими детьми из Галича к старой Романовой вотчины - Владимира Волынского. Но Ольговичам оказалось мало Гали ¬ чины - они стали претендовать и на Волынь, где старший Игоревич - Владимир пытался посадить князем младшего брата Святослава. Галицкий летописец с грустью и горечью отмечает: «Владимир хотел искоренить Романовское поколение, и ему помогали безбожные галичане », то есть большое боярство Галича и его земли. Игоревич, не унаследовав благородства и других добродетелей своего отца выслали обществу Владимира какого попа, чтобы тот передал горожанам: «Разрушим ваш город, истребим вас всех, если не отдадите нам голову  Романовичей». Владимировцы с негодованием отвергли эту мерзкий предложение, но княгиня Анна не желала подвергать страшном риску жизни тысяч людей. Тем более, что и среди Владимирский бояр, в общем преданных Роману и его семье, нашлось бы несколько таких, кто мог бы предать в решительную минуту ...
Поэтому Анна и решила бежать из города. Галицкий книжник взволнованно рассказывает «Она посоветовалась с Мирославом и с дядей и ночью убежала к ляхам. Дядя взял Данила впереди себя и вышел из города, а поп Юрий с кормилицей, взяв Василька, вышли через проломе в стене. Они не знали, куда и бежать, ибо Романа забили в ляхах, а Лестько мира не заключил ».
    Чтобы сделать эту историю увлекательнее , летописец излишне драматизировал ситуацию. Княгиня Анна хорошо знала, куда ей приклонить голову, ибо после гибели Романа венгерский король заключил с Лешком соглашение о поддержке, пусть и формальную, сыновей галицко-волынского князя как законных его наследников. Обладатели внешне придерживались ее, тем более, что Лешко точив зубы на Волынь, собираясь присоединить ее впоследствии в Польшу. Но его коварным планам не суждено сбыться.