Военные новости
Полезные сайты
| Война Турции с Россией |
| Автор: Administrator |
| 12.12.2008 11:46 |
|
JPAGE_CURRENT_OF_TOTAL Суворов в ответ благодарил императрицу и всесильного фаворита.19 июля Суворов прибыл под осажденный Очаков. Запрошенное Потемкиным мнение об Очакове Суворов сформулировал в том смысле, что нужна формальная осада крепости с приморской стороны. Но в душе, как и раньше, был сторонником решительного штурма. Потемкин медлил, приводил серьезные резоны — нежелание зря губить солдат, несвоевременность, по тем или иным причинам, штурма. 27 июля Суворов, отбивая вылазку турецкой пехоты и небольшого конного авангарда, бросил против них стрелков Фанагорийского полка, гренадерский батальон, который сам и возглавил. Ожесточенная схватка закончилась отступлением турок. Фанагорийцы ворвались в сады перед крепостью, из которой вышли подкрепления. Суворов тоже ввел в дело еще один батальон. Бой разгорелся с новой силой. Потемкин четыре раза присылал приказ отходить, но Суворов продолжал бой. Вскоре его ранило пулей в шею, и, передав командование Бибикову, он, наконец, скомандовал отбой. Но вместо организованного отхода началось бегство русских, преследуемых турками. От Потемкина Суворов получил выговор и вскоре уехал в Кинбурн, «чтобы иметь наблюдение за неприятельским флотом», быть «очевидным свидетелем». Правда, состояние его было очень плохое — преследовали частые обмороки, лихорадка, затруднялось дыхание. Сильно болела и воспалилась плохо перевязанная рана. Рядом с комнатой, где он более месяца лежал в постели, взорвалась лаборатория, в которой заряжались бомбы. Он успел выбежать, но кусками щепы от разрушенной стенки его ранило в лицо, грудь, руки и ноги. Генерала перевезли в Херсон для лечения, потом в Кременчуг.  В феврале 1789 года Суворов прибыл в Петербург. К этому времени Потемкин, после взятия Очакова и высочайших милостей, почти забыл о суворовских колкостях, и героя Кинбурна хорошо принимали при дворе, одаривали. В предстоящей кампании ему поручили 2-ю дивизию передового корпуса Молдавской армии. Как полагал Потемкин, нужно было занять Бендеры, Бессарабию, а «на Валахию видов не иметь».Репнин, к которому Суворов явился весной в Кишинев, а он, за отсутствием Потемкина, заменял главнокомандующего, предписал ему отвести его дивизию от города Бырлада за реку Васлуй. Подобную «ретираду» Александр Васильевич попросту не исполнил, ослушался указания начальника —он справедливо полагал, что позиция у Бырлада очень выгодна по многим соображениям: для связи с союзниками-австрийцами, сбора сведений о турках и так далее. Репнин и сам это хорошо понимал, посему «не заметил» суворовского непослушания. А Суворов, этим ободренный, пошел вперед, занял Карпанешти. Его кавалерия, продвигаясь дальше к югу, обнаружила турок, и Суворов сумел узнать и об их расположении, и о передвижениях. Репнин, все же обеспокоенный сильным выдвижением вперед Суворова, приказал ему вернуться к Быр-ладу. Тот исполнил повеление, но весьма неохотно. Он уже понял, что турки, предпринимая свои марш-маневры, имеют целью поход на Аджут, где стоял передовой корпус австрийского принца Кобурга. Последний тоже видел, к чему идет дело, и 13 июля послал Суворову гонца с предложением — идти вместе к Фокшанам, где собираются турки. Суворов послал запрос Репнину — согласен ли он с таким планом. Тот разрешил, но, будучи человеком осмотрительным и уклончивым, все отдав на волю самого Суворова, поставил условия: оставить часть войск в Бырла-де, чтобы следить за турками в их лагере у деревни Сассы, письменно изложить «непременные его требования» Кобургу (памятуя необязательность австрийцев, их поведение в предыдущих войнах), отлучиться не более чем на шесть дней. Суворов, ссылаясь на указание Потемкина «не терпеть впереди себя неприятельских скопищ», под вечер 16 июля выступил в поход. Труднейшей, но кратчайшей дорогой повел свои полки, батальоны и эскадроны. Нужно было опередить неприятеля: «...Турки хотят покушаться на австрийцев и на нас, когда сбудет вода из Серета». Он узнал, что турки собирают силы у Сасс и Боту-шан. Кроме того, оба, и Суворов, и Репнин, понимали, что отступление первого от Бырлада и Кобурга от Аджута приведет не только к перерыву связи между союзниками, но и, вполне возможно, к сепаратному австро-турецкому миру. Турки под Фокшанами имели двадцать тысяч человек, ожидали еще подкреплений из Силистрии. 18 июля, к 10 часам вечера, пройдя 50 верст, Суворов прибыл в Аджут. Он имел около пяти тысяч человек, Кобург — около двенадцати тысяч. Русский полководец не стал вести переговоры с Кобургом, чтобы не упустить время «в прениях дипломатических, тактических, эпигма-тических», иначе турки решат спор по-своему: «разбив тактиков». Неприятельский лагерь располагался под Фокшанами, к которым сходились важные дороги в Валахию и Молдавию. Суворов предложил Кобургу напасть на вражеский стан, с ходу форсировав реку Путну двумя группами. Тот согласился. Обе колонны — правая Кобурга, левая Суворова — выступили 19 июля. На следующий день Суворов вышел к Путне, за ней стояли основные силы тридцатитысячной армии Осман-паши. В начале переправы турки трижды атаковали его полки. Но русские их отбивали, наводя, под прикрытием огня из орудий, понтонный мост. К вечеру перешли реку. На рассвете следующего дня подошли австрийцы и тоже переправились на другой берег. 21 июля Суворов и Кобург под прикрытием огня решительно атаковали турецкий лагерь, построив свои войска в каре: на правом фланге девять каре австрийской пехоты в двух линиях, за нею — кавалерия; на левом фланге — русская пехота в двух каре, тоже с кавалерией позади. В центре и в третьей линиигтоже шла кавалерия, русская .и австрийская. Всего оба командующих имели около семнадцати тысяч человек. Когда началась атака союзников, им навстречу ударила турецкая конница. Но ее отбросила кавалерия, вышедшая из третьей линии, и турки бежали в лес перед своим лагерем. Союзники обогнули лес с двух сторон и подошли к лагерю. «Затем,— писал Суворов,— наша конница дала место каре, и пошли скорым шагом и вошли под выстрелы». Огонь турецких орудий вскоре подавила русская артиллерия, и союзные пехотинцы «пошли скорым шагом на атаку их окопов без стрельбы, и, в самой близости учиня залпы, одержали оные великою храбростию». Турки, бросив укрепления лагеря, бежали в Фокшанский замок. После артиллерийского обстрела союзники взяли его штурмом. Турки снова спасались бегством, преследуемые кавалерией .
|
| Обновлено для 25.02.2009 14:02 |
