JPAGE_CURRENT_OF_TOTAL Следующий год внес новые изменения. Суворова назначили командующим Петербургской дивизией. 28 октября 1786 года он стал генерал-аншефом, с 6 января 1787 года — командующим Кременчугской дивизией. Последняя произвела весьма хорошее впечатление на государыню, которая изволила совершить путешествие в Крым. «Превосходнейшее войско, которое только можно встретить»,— так отозвалась она о суворовских солдатах в письме к Гримму. А один из иностранцев, озадаченный, сказал, что он на своем веку ничего лучшего не видел. Суворов поразил всех не только образцовым видом своих солдат, точностью и живостью их действий во время смотра, но и собственными причудами, Еще до кременчугского смотра, находясь с Потемкиным в Киеве, он подошел к одному иностранцу, спросил его строго, отрывисто:
— Откуда Вы родом? — Француз... — Ваше звание? — Военный. — Чин? — Полковник. — Имя? — Александр Ламет. — Хорошо. Суворов, кивнув головой, повернулся, хотел идти дальше. Но изумленный и рассерженный Ламет (позднее— участник Французской революции) загородил ему дорогу и тем же тоном начал задавать вопросы: — Вы откуда родом? — Русский. — Ваше звание? — Военный. — Чин? — Генерал. — Имя? — Суворов. — Хорошо. Оба рассмеялись и, преисполненные дружеских чувств, разошлись. В Кременчуге же, когда после смотра Екатерина, щедро одарявшая всех, спросила у Суворова: — Чем я могу выразить Вам мою благодарность? — Я задолжал,— Суворов склонился в поклоне,— за квартиру несколько рублей. Прошу Ваше Величество их заплатить. Потом он сопровождал ее в свите до Херсона. На обратном пути Екатерина снова видела его дивизию на смотре в лагере около деревни Бланкитной. В Полтаве, где Суворов остался для службы, она пожаловала ему табакерку со своим вензелем — «за гулянье», как он сам, не без язвительного юмора, выразился в письме к одному из своих управляющих. 13 августа 1787 года Турция объявила войну России. Суворов получил в командование один из корпусов Екатеринославской армии Потемкина. Его задачей была защита Херсон-Кинбурнского района. Именно здесь ожидали удар со стороны турок. В русских войсках опять имелся недокомплект штатов, почти до одной трети состава. Суворов, как он делал это и раньше, в Люблинском районе и Крыму, разбил Херсон-Кинбурнский район на участки, распределил по ним войска. Сняв солдат с работ, уменьшив караульные, гарнизонные части, увеличил полевые соединения. Усилил укрепления в угрожаемых местах (Херсон, Глубокая Пристань) батареями, судами охранения. Кин-бурнский гарнизон пополнил Козловским пехотным полком. У него сложились хорошие отношения с главнокомандующим. Тот его очень ценил. «Мой друг сердешной,— писал ему однажды Потемкин,— ты своей персоной больше десяти тысяч; я так тебя почитаю и, ей-ей, говорю чистосердечно». Первый участок обороны составляла Кинбурнская коса. Здесь имелись: слабая крепостца Кинбурн (19 медных, до 30 чугунных орудий), укрепления — Збурьевское, Павловское, Александровское, Константи-новское (по одной-две роты и несколько орудий в каждом). Под командой генерала Река, сподвижника Суворова по Козлудже, стояли три пехотных и два казачьих полка. Вместе с Козловским полком численность отряда составила полторы тысячи человек. Вторым участком, который находился в устье Буга,— два пехотных полка, казаки — командовал генерал Дунин. Третий участок на северном берегу лимана, от устья Буга до Херсона, состоял из двух пехотных и одного драгунского полка под командованием генерала Кастро-де-Лацерти. Здесь имелся резерв у Глубокой Пристани. Четвертый участок — Херсон с окрестностями, состоял из трех пехотных полков под началом генерала Бибикова. Часть пехоты выделялась для посадки на суда речной флотилии контр-адмирала Мордвинова. Потом создали пятый участок — Колончак, Старо-оскольский редут на Перекопе — с тремя конными полками.
<< Первая < Предыдущая 1 2 3 4 Следующая > Последняя >>
|