Военные новости
Полезные сайты
| События пред Турецкой войной |
| Автор: Administrator |
| 12.12.2008 11:31 |
|
JPAGE_CURRENT_OF_TOTAL Разногласия между двумя генералами, недостаток сил у горячего Суворова и нежелание столь же честолюбивого Каменского идти ему навстречу, тем более подчиниться ему со своим отрядом, сделали новое наступление на турок невозможным. Посему Суворов, очевидно, и вел себя на том военном совете уклончиво, молчаливо, не желая еще больше обострять отношения с Каменским, как-никак своим командиром. Завистников, недоброжелателей и клеветников у него и так уже было достаточно.Вскоре он снова уехал в Бухарест лечиться эт лихорадки, приступы которой доводили его до того, что он не мог ехать на лошади, да и на ногах еле держался. После строгого объяснения с Румянцевым он получил 30 июня новое назначение— к Салтыкову, «во избежание излишнего в переездах труда». Разрешили ему поехать лечиться в Россию. Но Александр Васильевич остался в Молдавии. А в июле война закончилась — Россия и Турция заключили мир в Кючук-Кайнарджи. Суворова вскоре откомандировали в распоряжение Панина — главнокомандующего армией, воевавшей против Пугачева. Военная коллегия хотела это сделать еще п конце марта, но Румянцев тогда не согласился: Суворов нужен-де на Дунае. После заключения мира он снял свои возражения. Впрочем, Суворов прибыл в Поволжье уже к концу восстания, когда Пугачева схватили и выдали властям его же сподвижники, казаки-изменники. Предводителя движения он застал в Яицком городке, сопровождал во главе отряда в Симбирск. Зимой Суворов принял командование войсками в восемьдесят тысяч человек, которые усмиряли Поволжский край. Громил остатки пугачевских отрядов, «без кровопролития, но паче императорским милосердием» прекращал «своими политическими распоряжениями и военными маневрами буйства башкирцев и иных». В августе 1775 года возвратился в Москву из Симбирска, где жил, ввиду кончины отца. Получив годовой отпуск, вступил во владение имениями покойного родителя в разных губерниях, всего в них числилось около трех тысяч четырехсот душ обоего пола. Имея свои деньги и отцовские, прикупил (з течение десятилетия) новые земли и крестьян — всего до полутора тысяч душ. Исправно получал оброк со всех имений. Заботился о благосостоянии крестьян (иначе не пойдут с них доходы), но предпочитал, чтобы пострадавшим, неимущим помощь шла от «мира» — общины. Сам же, будучи человеком бережливым, экономным, ограничивался небольшими и нечастыми пособиями. Столь же практически подходил и к заботе о том, чтобы его крестьяне не оставались (не дай Бог!) безбрачными. Если в его имениях не хватало невест, их привозили из других вотчин или покупали. Приказывал заботиться о детях, не допускать большой смертности. За чадолюбие и многоплодие выдавал награды, небольшие, впрочем. Рекрутов из своих имений поставлять не разрешал — лучше купить их на стороне, а деньги пусть собирают по раскладке с крестьян. Сам давал 75 рублей на каждого рекрута. За непослушание, бездельничанье мог приказать посечь крестьянина... В конце 1776 года Г. А. Потемкин послал его в Крым, ввиду назревавшей там смуты. Местное население было крайне недовольно ханом Сагиб-Гиреем с его вызывающей и неумной приверженностью к европейским обычаям. Мурзы свергли его, избрали нового хана Девлет-Гирея. Турки подстрекали крымцев против русских, подвозили подкрепления. 1 ноября туда вошли два русских корпуса — Прозоровского (двадцать тысяч человек) и графа де Бальмена (пять тысяч человек). На смену Девлет-Гирею на Кубани готовили Шахин-Гирея, прорусски настроенного. Суворов получил под свое начало пехоту корпуса Прозоровского, но из-за болезни последнего некоторое время командовал всем корпусом. Особых хлопот не случилось, если не считать «рассеяние одними движениями собравшихся около Карасубазара противных Ша-хин-Гирею-хану партий». С пехотнымии полками и кавалерийскими эскадронами Суворов "стоял неподалёку от Ак-Мечети, на реке Салгире, для предупреждения возможных вылазок непокорных крымцев со стороны Бахчисарая. В южном направлении от турок, которые могли высадиться на побережье, выставил пост в Алуште, занял горные проходы. Летом 1777 года жил с женой и дочерью в Полтаве, потом, до зимы, в Опошне. Семейная жизнь доставляла не только радости — вспыльчивостью и неуступчивостью Варвара Ивановна не уступала мужу. К этому времени относится еще одна неприятность, которую пришлось пережить Суворову — ссора с генералом Воином Васильевичем Нащокиным. Известный даже по тем временам самодур, Нащокин, по словам Потемкина, хорошо его знавшего, о самом Боге хотя и говорил с уважением, но как о низшем по чину: когда он был генерал-майором, то на Бога смотрел как на бригадира. Когда же стал генерал-поручиком, то Бог попал у него в 4-й класс, то есть в порядочные люди. Между ним и Суворовым произошла какая-то ссора, и Воин Васильевич нанес Александру Васильевичу личное оскорбление действием. С тех пор Суворов, завидев его где-либо, убегал со словами: «Боюсь, боюсь! Он — сердитый, дерется!» О происшествии стало известно Румянцеву, и тот назначил было следствие во главе с генерал-поручиком Прозоровским «по претензии генерал-поручика Суворова в оказанных ему грубостях». Но все как-то обошлось. Между тем в Крыму обстановка обострилась, начались военные действия, и Румянцев, узнав от Прозоровского, что Суворов отсутствует по болезни, резко потребовал его возвращения. Но генерал не хотел ехать в Крым, поскольку был в плохих отношениях с начальником корпуса, своим родственником. Обратился к Потемкину, и тот перевел его в январе 1778 года на Кубань. Здесь Суворов возглавил все войска. Объехав край и составив его подробное топографическое, этнографическое описание, он укрепил передовую линию. За три месяца появилось до трех десятков новых укреплений. Наладил кордонную службу, строевые занятия в войсках, которые вели и строительные работы. Ликвидировал скученность военнослужащих, в результате чего уменьшилась их смертность. Обращаясь с местными жителями гуманно и мягко, прекратил стычки, недовольство, предотвратил ногайские набеги за Кубань. |
| Обновлено для 12.12.2008 11:46 |
