Военные новости
Полезные сайты
| Войны С.Апраксина |
| Автор: Тимоха |
| 05.02.2009 19:39 |
|
JPAGE_CURRENT_OF_TOTAL  В армии, выделенной Апраксину, некомплект составлял двенадцать тысяч человек. Не хватало и лошадей. К тому же власти затеяли, явно с опозданием, активную переформировку, перетасовку полков — пехотных, гренадерских, драгунских и иных. Апраксин писал о том в Конференцию, но делу это не помогало. Перевооружение войск ружьями нового образца тоже шло медленно; часть пехотных полков имела ружья старого образца. Конным полкам недоставало рубящего оружия. Их построение отличалось тяжеловесностью (эскадрон — из шестидесяти одного ряда трехшеренгового строя). Часть конницы задерживалась «на форпостах» (пограничная служба). В целом, как убедился фельдмаршал еще в конце 1756 года, кавалерия была в расстроенном состоянии.Имелись недостатки и по части артиллерии, снабжения, инженерного обеспечения, управления войсками (непостоянный состав бригад, дивизий, корпусов; наличие запасного, или обсервационного, корпуса П. И. Шувалова, хорошо вооруженного пушками новых образцов, но не подчиненного Апраксину). Главное же — делу мешала Конференция. Все это ослабляло армию. Но Степан Федорович рассчитывал на храбрость, стойкость, высокий воинский дух своих солдат. Армия состояла из ста двадцати восьми тысяч человек, при девяноста двух тысячах лошадей. Позднее прибыли иррегулярные части, до пятнадцати тысяч человек.Войска, включенные в армию Апраксина, состояли из пяти корпусов. 1-й корпус Лопухина имел двенадцать пехотных, кирасирский, три гусарских и Чугуевский казачий полки. Располагались они в Лифляндии, Курляндии, Эстляндии и к востоку от них (районы Пскова, Новгорода, Петербурга). В составе 2 го корпуса Долгорукова было пять кирасирских, четыре гусарских полка, четыре тысячи донских казаков. 4-й и 5-й корпуса Броу-на и Фаста имели семь пехотных полков в Эстляндии. 3-й и 6-й корпуса Ливена и Мещерского к сентябрю 1756 года еще не удалось сформировать. Ввиду недостаткасил, продовольствия и прочего, Апраксин отказался открыть военные действия в конце этого года. Перенес на весну следующего и поступил очень осмотрительно, мудро. Лишь когда привел армию в относительный порядок, выступил в поход. Апраксин, еще до своего выступления, усилил оборону Курляндии, на которую планировал напасть прусский фельдмаршал Левальдт. Направил туда восемь пехотных полков, четыре тысячи донцов; к Риге — двенадцать пехотных, два гренадерских, три гусарских и кирасирский полки. 22 ноября Апраксин прибыл в Ригу. Принял здесь меры к тому, чтобы подготовить армию к выступлению, отвести доводы Конференции, понуждавшей его немедленно начать военные действия против Пруссии. Готовил план наступления, утвержденный военным советом 3 февраля 1757 года. Он предусматривал наступление на Кенигсберг через Ковно, захват Мемеля отдельным корпусом, действия Ревельской эскадры (блокада Пилау, доставка запасов для русской армии), блокаду Данцига с моря, доставку десанта в Либаву и провианта галерным флотом. Часть войска Апраксина выступила с Днепра еще в феврале, основные силы— в мае. Налаживая в пути покупку продовольствия, провиантские магазины, Апраксин двигался к прусской границе. Переписывался с Конференцией, спорил с ней, требовал присылки денег. Фридрих II тем временем вел боевые действия против армий Австрии и Франции. Оборонять Восточную Пруссию поручил фельдмаршалу Левальдту, который имел тридцать с половиной тысяч человек и 64 орудия; из местных сил добрал еще десять тысяч человек. Левальдт, опираясь на Кенигсберг, расположил свои силы в районе Тильзита — Инстербурга — Норденбурга. Восточную границу охраняла милиция. Апраксин реально имел до ста тысяч человек. Он вел наступление на Кенигсберг со стороны Ковно — Гродно. В армии во время похода царили дух уверенности в победе, воодушевление. «Всеобщее предубеждение,— писал участник похода А. Т. Болотов, известный мемуарист, ученый,— о храбрости и непобедимости наших войск, льстящая надежда, что неприятелю никак против нас устоять неможно... бессомненная надеятельность, что мы его победим, сокрушим и возвратимся с славою, покрытые лаврами, ободряла Паки унылое сердце... властно как оживотворив, наполня-ла огнем военной ревности, толь много помогающей нам охотно и без скуки переносить труды и беспокойства». Но досаждали болезни. Продвигались медленно из-за громоздких и тяжелых обозов, ожидания частей, находившихся на марше. Преодолевая трудности, армия вступила на территорию Восточной Пруссии. 2 июля она закончила переправу через Неман. Двинулась на запад через Балвержишки, Вержболово. При дворе высказывали недовольство медлительностью русской армии, ее командующего, не понимая реальных обстоятельств, трудностей похода. Об этом сообщал Апраксину канцлер: «Здесь генерально сожалеют, что вследствие задержки операций русской армии Левальдт получает возможность отступить. Сие сожаление умножается еще и тем опасением, чтоб он между тем и совсем из Пруссии не ушел, что было бы такою утратою, которая завоеванием Кенигсберга и целой Пруссии награждена быть не могла б и от чего Бог знает какие толкования произошли б...»: «Ее величество, вышед в залу... с великим неудовольствием отзываться изволила, что Ваше превосходительство так долго в Польше мешкает»; «...Начинают здесь уже по всему городу Вашему превосходительству весьма предосудительный рассуждения производить, кои даже до того простираются, что награждение обещают, кто бы российскую пропавшую армию нашел». Бестужев-Рюмин советовал командующему: «Вашим маршем и операциями ускорять и тем самым выше-изображенные толкования пресечь и всем рот запереть». Апраксин учитывал обстановку в Петербурге, отношение к нему императрицы и других лиц, но сделать больше того, что он предпринимал, не мог по серьезным причинам; действия русской армии стали более решительными. Корпус Фермора из шестнадцати тысяч человек Апраксин направил к Мемелю для обеспечения связи с Балтийским флотом. 24 июня Фермор после непродолжительной осады и бомбардировки взял город. Прусский фельдмаршал действовал пассивно, облегчая тем самым продвижение русской армии. Правда, и он, и его король полагали, что русское войско пойдет не в Восточную Пруссию, а в Силезию, на помощь австрийской армии. Апраксин приказал Фермору идти к Тильзиту, оставив в Мемеле один полк, и двинулся со своей армией на Гумбиннен, Фридланд. При Куммельн-Катенау произошла первая стычка с прусскими гусарами. Армия заняла Гумбиннен 25 июля. Стояла здесь до 29 июля. Затем фельдмаршал направился к Инстербургу, чтобы, соединившись там с Фермором, напасть на Левальдта. Последний, ввиду наступления русских, активизирует свои действия. Прусский фельдмаршал, узнав о разъединении русских сил (помимо Фермора, шедшего из Мемеля к Инстербургу, генерал Сибильский с шестью тысячами человек двигался к Фридланду, чтобы потом зайти в тыл пруссакам), тоже пошел к Инстербургу, около которого начались кавалерийские схватки. Тем не менее Апраксин 31 июля занял город. Сдался и гарнизон Тильзита. Русский флот блокировал прусское побережье. В начале августа в Инстербург вернулся отряд Сибильского, не выполнивший поставленную перед ним задачу. 8 августа Апраксин соединился с Фермором. Численность армии составляла в это время восемьдесят девять тысяч человек, из них боеспособных, старых солдат было не более пятидесяти пяти тысяч, рекрутов — около двадцати тысяч. Апраксин двигался дальше. Его конница, высылаемая вперед, произвела разведку. Фельдмаршал повернул на дорогу к Кенигсбергу, проведя армию к реке Прегель. Сюда же спешил Левальдт. |
