Баннер
Последние битвы графа Шереметьева
Автор: Тимоха   
23.11.2008 18:47

Шереметев, подойдя с конной армией к Пруту, 5 июня устроил военный совет. Решили медленно идти вниз по течению реки, полагая, что без пехоты опасно встречаться с турками, уже перешедшими Дунай. К тому же непрерывно тревожила, то появляясь, то исчезая на горизонте, крымская конница.
   Точными сведениями о численности турок и татар ни царь, ни фельдмаршал не располагали. Одни (молдавский господарь Кантемир, канцлер Головкин, подканцлер Ша-фиров) сообщали о сорока — пятидесяти тысячах османов и некоем числе татар. Другие («шпиги», посланные фельдмаршалом) —о двухсоттысячном соединенном турецко-татарском войске. Но как одни, так и другие уверяли, что турки «в великом страхе», «не имеют куражу и сами себе пророчествуют гибель». Также царь надеялся на восстание христианских народов Балкан против османского владычества, на бунт в османских войсках, панику среди янычар.
В начале июля турки и крымцы подошли к лагерю Шереметева. Сюда же срочно явились дивизии Вейде и Репнина, два гвардейских полка. Армия занимала неудобную позицию, и подошедшая турецко-крымская армия, казалось, быстро сомнет русских, вчетверо меньших по численности. Пётр и Шереметев под натиском врага отвели полки на милю, отбиваясь ружейной и пушечной пальбой. В долине Прута, там, «где место пространнее», весь день допоздна длилось сражение. Ночью обе стороны вели взаимный обстрел из орудий. Турки и крымцы иногда вплотную подступали к лагерю, брались за рогатки, которыми он был огорожен. Но всякий раз беглый, убийственный огонь из пушек отбрасывал янычар и крымцев. Они безуспешно штурмовали лагерь, попавший в плотное кольцо окружения.

   10 июля начались переговоры. Продолжались они и на следующий день. Напряжение нарастало с каждым часом. На военном совете решили всем войском идти на прорыв окружения, если турки потребуют сдачу. Под этим подписались все участники совета, от младшего по чину до старшего. Последним поставил подпись Шереметев. На втором совете уточнили детали: бросить все лишнее имущество, «лошадей артиллерийских добрых взять с собою, а худых — не токмо артиллерийских, но и всех — побить и мяса наварить или напечь», все съестное поделить поровну.
Но, к счастью, Шафиров заключил мир с весьма снисходительными для России и Петра условиями. В качестве «аманатов», заложников, в Стамбул поехали тот же Шафиров и Михаил Борисович Шереметев, сын фельдмаршала, номинального главнокомандующего русской армией, от имени которого велись переговоры.
12 июля русские полки медленно двинулись из Прут-ского лагеря и перешли Прут. После того как опасность миновала, царь уехал в Варшаву. За командующего оставил Шереметева, которого пожаловал за поход домом в Риге. Награды получили только он и еще двое — не до наград и торжеств было после неудачного предприятия, пошатнувшего, впрочем ненадолго, авторитет царя-полководца и его военачальников-помощников.
   Шереметев стоял с армией на Украине. Следил за действиями турецкого султана и интригами шведского короля, ставшего нежелательным для турок гостем. Вел переговоры с османами, которые требовали вывести русские войска с Правобережной Украины, то есть из польских владений, передать им Азов, срыть Таганрог на Азовском побережье и Каменный Затон на Днепре. Тянул, по наказу Петра, время, проволочками воздействовал на султана, чтобы тот скорее выпроводил Карла из Бендер в Швецию.
Султан помышлял о новой войне. Шереметев, естественно, беспокоился о судьбе сына. Заложники писали фельдмаршалу, умоляли способствовать передаче османам Азова, чтобы облегчить их положение: «Буде можете, помогайте для Бога, дабы не погибнуть нам», «...Извольте ведать, что мы от них нарочно на погубление войску отданы будем».
1 января фельдмаршал получил письмо, весьма его встревожившее: сын и подканцлер убеждали, что турки все равно начнут войну, даже если и  получат Азов,и потому город отдавать не надо. Им же все равно будет плохо: «Мы чаем, что над нами, как над аманатами, поступит султан свирепо и велит нас казнить, а не в тюрьму посадить».

Обновлено для 23.11.2008 20:20
 
blank   blank   blank