Припоминается один эпизод, правда, относящийся уже по к 1921, а к 1927 году, когда М. В. Викторов вторично командовал Морскими силами Балтийского моря. К тому времени состояние дисциплины и организация службы на флоте были несравнимо выше, чем в 1921 году, но почему-то никак не удавалось изжить опоздания начсостава на совещания. Может быть, это было даже каким-то неглас­ным протестом против всевозможных заседаний. Укориз­ненные посматривания председательствующих на часы и качания головой при появлении опоздавших не помогали. Михаил Владимирович решил эту проблему оригинально и просто. В очередной раз, как только началось совещание флагманов, командиров и комиссаров, Викторов приказал закрыть двери в зал и никого не впускать. После доклада начальника штаба флота Л. М. Галлера (доклады тогда продолжались обычно не более 20—25 минут), командую­щий приказал открыть двери и громко сказал:

   — Впустить опоздавших флагманов, командиров и ко­миссаров!

   Двери распахнулись, и опоздавшие смущенно и вино­вато начали пробираться к своим местам. Урок пошел впрок: пунктуальность стала отличительной чертой коман­диров и комиссаров.

Летняя и зимняя кампании 1921 года были тяжелыми для Морских сил Балтийского моря: сказывались последст­вия разрухи и гражданской войны. Как указывалось в от­чете оперативной части флота за 1921 год, план боевой под­готовки вследствие чрезвычайно ограниченных запасов топ­лива «выполнен только по возможности». Но вместе с тем В течение этих кампаний с каждым днем все явственнее ощущалось поступательное движение по пути восстановле­ния флота.

К концу летней кампании в строю уже были шесть эс­кадренных миноносцев типа «Новик», семь угольных мино­носцев, канонерские лодки «Храбрый» («Красное знамя») и «Хивинец» («Красная звезда»), несколько подводных ло­док типа «Барс», четыре дивизиона тральщиков (семнадцать больших и двенадцать — пятнадцать катерных тральщи­ков), а также значительное число вспомогательных судов. Но механизмы многих из них были сильно изношены и нуждались в заводском ремонте.

   Несмотря на значительные трудности с топливом и огра­ниченность тральных сил, безопасное движение судов по прибрежным фарватерам Финского залива было обеспечено. За летнюю кампанию 1921 года тральщики прошли с тра­лами 10 741 милю, протралили 241,5 квадратной мили и уничтожили 75 мин.

   В отчете оперативной части штаба флота о деятельности Морских сил Балтийского моря в 1921 году была характер­ной одна из заключительных фраз: «Все невыполнимое ис­полнено; остается выполнимое». В исполнении этого «не­выполнимого» немалая роль принадлежала начальнику Мор­ских сил Балтийского моря М. В. Викторову.

В 1922 году нужно было продолжать работу по восста­новлению и введению в строй боевых кораблей и вспомога­тельных судов, налаживать организацию службы на кораб­лях и в частях, бороться за повышение дисциплины лич­ного состава, вести боевую подготовку уже не только оди­ночных кораблей, но и соединений. По-прежнему большое внимание уделялось тралению минных заграждений, стес­нявших плавание вдоль южного побережья Финского за­лива.

Зимой 1921/22 года эскадренные миноносцы, подводные лодки, тральщики и другие малые корабли базировались на Петроград: Кронштадтский пароходный завод не мог обе­спечить их ремонт и поэтому приходилось использовать су­доремонтные возможности Балтийского завода и плавучих мастерских. Революционный военный совет Морских сил Балтийского моря тоже находился в Петрограде. Свой флагнаморси (начальник Морских сил. — Ред.) держал на ка­нонерской лодке «Храбрый». Я в то время служил на пей и ежедневно встречался с М. В. Викторовым.

Вместе с членом PBG Ф. С. Аверичкиным он прибывал точно в 9.00, с подъемом флага по зимнему распорядку дня. Наморси работал в командирском салоне, а член РВС —- в каюте-кабинете командира канонерской лодки. Эта, казалось бы, несущественная деталь свидетельствует о тактичности и  скромности М. В. Викторова и Ф. С. Аве-рички^а: они не потеснили никого из командного состава, за командиром корабля сохранилась даже спальная каюта. Присутствие командования флота на «Храбром» вообще не доставляло дополнительных беспокойств личному сос­таву.

   Важнейшей заботой М. В. Викторова в течение зимы 1921/22 года были контроль за ходом работ по ремонту кораблей, налаживание организации службы на них и проведение мероприятий по укреплению дисциплины. В салоне каплодки в рабочее время он не засиживался. Практи­чески ежедневно он посещал то какой-либо корабль, то ка­кую-нибудь часть. Михаил Владимирович, по существу, воз­родил практику осмотров и смотров кораблей, забытую с 1917 года. Он проводил их продуманно и не впадал в «смот­ровой азарт», которым грешили некоторые флагманы на старом флоте. При осмотрах кораблей и на смотрах М. В. Викторов был очень требователен, но опять-таки это была требовательность, основанная на знании корабельной служ­бы, оружия, боевой техники, морской практики, и ничего не имела общего с мелочной придирчивостью, снижающей авторитет начальника.

   В феврале — апреле 1922 года на Балтику но мобили­зации было направлено значительное число коммунистов и пришло первое комсомольское пополнение. Это сыграло, ко­нечно, громадную роль в укреплении политико-морального состояния личного состава.

   Восстановление флота требовало особого внимания к под­готовке специалистов. Реввоенсоветом Морских сил Бал­тийского моря была проделана большая работа по реорга­низации школ и учебных отрядов, готовивших специали­стов для флота. М. В. Викторов лично принимал участие в рассмотрении программы почти каждой школы и давал рекомендации но организации практического обучения.

   Исключительно сложной задачей весной 1922 года было сокращение флота, обусловленное недостатком топлива, ог­раниченностью технической базы и финансовыми сообра­жениями. Директива помглавкомора от 14 мая 1922 года требовала сократить тоннаж Морских сил Балтийского моря на 117 060 тонн, т. е. на 45,2%, исключив из списков 45 кораблей (35,5% от общего числа). Это приказание ка­салось в первую очередь давно устаревших линейных ко­раблей «Гражданин», «Андрей Первозванный», «Республи­ка», броненосных крейсеров, старых миноносцев, некото­рых мобилизованных во время войны судов.