Монгольский конницы налетели как гром среди ясного неба и так же неожиданно исчезла. Новгородский летописец, удаленный от тех событий, с удивлением писал: «Татары же вернулись от реки Днепра, и не знаем, откуда они пришли и куда опять делись». Пройдет всего полтора десятилетия, и многотысячная монголо-татарская орда, как огненный вихрь, вторгнется до Восточной Европы, нищачы все на своем пути ...
К сожалению, древнерусские князья, не сделали из Калкського разгрома надежно выводов. Прежнему. Ожесточенно враждовали между собой лакомые куски: княжества и земли, табун лошадей и группы скота, золото, жемчуг, «узороччя». Таких расчетливый политиков, как молодой Данила, на Руси были единицы. И что он мог поделать, когда стоял на феодальные иерархической лестнице ( «лествице») несоизмеримо ниже, чем киевский, черниговский, Суздальской, Смоленская и еще с десяток других князей? Однако Даниил НЕ гаяв времени. Он завершил объединение волынской отчины и торжественно «сел» на отцовском «златокованому» (выражение «Слова о Игоре поход») престоле Галича. Ранее от других русских князей узнал верховный тех пор галицко-волынский князь, что надвигается новая татарская гроза, неизмеримо страшнее той, 1223 года. Готовясь к решающего поединка с Ба-тием, строя крепости на восточной границе своего княжества, Даниил Романович не забывал и о других врагов Руси. 1237 года он нанес сокрушительный поражение германским рыцаря, которые по милости глупого мазовецкого князя Конрада расположившихся в начале 30-х годов на его землях и начали завоевание Прибалтики. Зазихнулы они и на порубижне Волынское город Дорогичин, которое было не только важной пограничной крепостью, но и главными торговым центром, своеобразными воротами между Русью и европейскими странами.
    Из коротких слов галицкого летописца можно понять, что удар-ответы крестоносцами Даниил нанес молниеносно, осуществив стратегический маневр, которым отвлёк внимание противника: «Была весна, пошли на ятвягив пришли к Берест, но реки разлились и не смогли они идти на ятвягов. Тогда Даниил сказал: «Не подобает крижевникам держать нашу отчину. И пошел на них с большой силой ». На наш взгляд, волынский полководец прибег к военной демонстрации против ятвягов, чтобы усыпить бдительность тевтонов, расположившихся в Дорогичини: ведь осада и штурм сильно укрепленной крепости, где жили хорошие воины, - совсем другое дело, чем поход против подвижных и рассеянных полуплеменных ятвязовских отрядов .
    По сведениям источников, войско Даниила учебным штурмом завладели Дорогичин ом. Князь применил облоговую технику: пороки-каменеметы, город, тяжелые самострел, перекидные мостики, приставные лестницы, возможно, даже осады башни, - уж очень легко захватил хорошо укрепленную рыцаря-крестоносцами крепость. Русичей, как свидетельствует галицкий летописец, овладели Дорогичином в марте, пленили старшего рыцаря - Бруно и вернулись к Владимиру.
    Выдающийся украинский поэт М. П. Бажан в бурные годы Великой Отечественной войны написал прекрасную поэму «Даниил Галицкий», где воспел подвиги наших далеких предков и зажег их потомков на новые свершения. Художник так обрисовал битву под стенами Дорогичина: «За Русь, за честь!» Железный шестопер Данило властным вимахом простер. И валом сияния, стали и сильных тел На немца войско хлынула из двух крыльев ».
Сокрушительный была поражение, нанесенный Даниилом тевтонам-крестоносцев. Никогда больше не зазихалы они на галицко-волынские земли. Но у этой блестящей победы князя Даниила был горький привкус: на востоке земля уже здригалася под ударами сотен тысяч копыта монголо-татарской конницы ...
В течение зимы 1237-1238 годов монголо-татарское войско (по подсчетам некоторых ученых оно достигало полумиллиона) завоевало Рязанская и Владимир-Суздальской княжества. Даже перед лицом смертельной опасности князья не пожелали объединить свои усилия и были легко одиночку разбиты монгольским частями, что, помимо всего, имели преимущество в несколько десятков раз. Дальше враг получил Чернигов. В состав Батыева войска входили опытные китайские и другие восточные механики, которые изготавливали самой совершенной в то время осады машины.
В начале 1240 года одна из монголо-татарских орд приблизилась к Киеву. Как вспоминает летописец, «Менгу-хан пришел посмотреть на град Киев ... И удивился красоте его и величия ». Киевляне гордо отвергли требование Менгу показаться, и хан не стал пробовать военного счастья - штурмовать город. Наверное, у него не было достаточного количества воинов и осадных машин. Орда вернулась туда, откуда пришла: половецкой степи.
    Если у Даниила Романовича раньше и существовали опасения, куда направит дальше смертоносную конницы Батый, то с тех пор они исчезли. Князь понял, что Юго-Западной Руси не избежать судьбы Северо-Восточной. Поэтому он вместе со своим первенцем Львом спешно уезжает в Венгрии, где зря уговаривает короля Белу объединиться для отражения нашествия страшных кочевников. Князь предлагает даже заключить династичний союз, скрипившы его стандартной для средневековья печатью, - браком Льва с королевною. Но Бела ужасно удивился невиданного врага, о котором чував от венгерских миссионеров-монахов, которые не раз бывали в Азии. Король отказал Даниилом в союзе и помощи, надеясь, что монгольская тайфун обойдет его. Наштовхнувшись на трусливый эгоизм Белы, Данило уговаривает польских князей вместе отразить нашествие, но получает отказ.
   Пока Даниил Романович метався чужими мирами, усиливаясь создать антимонгольскую коалицию, Батыем орды в конце 1240 года штурмом снискали Киев, а потом дошли и до Галицко-Волынского княжества. С собой они оставляли горы трупов, згарища, опустевших города и села, витоптани поля и луга. Как пишет галицкий книжник, хан Батый «услышал, что Даниил был в угрив, и сам пошел к Владимиру». Как и до того, получение волынских и галицких городов враждебные военачальника организовывали по всем правилам тогдашнего военного искусства. Например, при штурме небольшого города-крепости Колодяжина было установлено 12 Таран. Нетрудно представить, сколько их било в стены и ворота Владимира Волынского, Луцка, Галича!
    И монголо-татарские инженеры оказались бессильными при попытках штурма новейших волынских крепостей - Кремьянця и Данилива, укрепленных Даниилом. Но основные города и крепости Галицко-Волынской Руси были сплюндровани. Вот как описал заподнорусский хронист падения стольном граде Волыни: «Пришел Батый к Владимиру и взял его на копье и перебил людей, не милуючы». Когда спустя Даниил возвращался из-за границы домой, он с ужасом увидел страшную картину смерти и разорения: «Никто во Владимире не осталось живой, церкви были переполнены трупами и мертвыми телами».