Военные новости
Полезные сайты
| Турецкая война |
| Автор: Тимоха |
| 25.02.2009 13:04 |
|
JPAGE_CURRENT_OF_TOTAL Правда, 13 сентября у Очакова снова показался большой турецкий флот, пробыл здесь более двух месяцев. Хотя он и был хозяином положения на море, но в глубь лимана плыть не отваживался, ограничиваясь обороной крепости.Тем временем продолжалась сухопутная «формальная» осада. Ее необходимость признавал, в числе прочих, и Суворов, тоже летом находившийся под Очаковом. Во время вылазки из садов 27 июля турки отбросили атакующих из отряда Суворова, потерявшего несколько сот человек. Потемкин, отказавшийся прислать Суворову подкрепления и затем штурмовать крепость, выразил недовольство ненужными потерями, к тому же в невыгодной для русских ситуации. Между прочим, именно тогда Суворов, раненный во время боя, произнес как будто слова: «Одним гляденьем крепости не возьмешь», которые до сих пор неверно толкуют: Потемкин-де медлителен, неспособен взять крепость и так далее. На самом деле взять ее тогда было невозможно. Позднее, 9 августа, после серьезной подготовки русская артиллерия, стрелявшая из четырех редутов, заставила турок оставить те же самые сады без всякой атаки и без потерь, которых не любил светлейший. Правильная осада — с возведением укреплений, батарей, занятие Березани (10 ноября), уход турецкого флота позволили начать штурм. Потемкин сам составил диспозицию, приказ, инструкцию начальникам. В штурме участвовало около девятнадцати тысяч солдат. Командующий указывал солдатам: «Атаковать живо и не заниматься перестрелкою, идти на штыках». Начальникам фельдмаршал приказывал: «Наблюдать порядок, предупреждать замешательство и не допускать кидаться на добычу, а поступать с храбростью, свойственною русскому воинству, возлагая несомненную надежду на помощь Бога». Не упустил командующий приставить к каждой штурмующей колонне человека, знающего турецкий язык. Сдающихся турок велел, отобрав оружие, отсылать в резерв. Туда же отправляли женщин и детей из города и крепости. Колонны двинулись на штурм в 7 часов утра 6 декабря. Ожесточенный натиск, несмотря на отчаянное сопротивление турок, закончился взятием сначала укреплений под стенами крепости, а потом и ее самой. Турки потеряли более девяти с половиной тысяч убитыми, четыре тысячи ранеными и пленными, 310 пушек, 180 знамен, русские — менее тысячи убитыми, около двух тысяч восьмисот ранеными. Взятие Очакова — триумф Потемкина как полководца. «Неустрашимость начальников,— писал он в донесении,— мужество воинов, согласное всех частей наступление и точность в достижении предстоящих каждой колонне предложений увенчались скорой и полной победой». Масловский, разбирая Очаковскую операцию, считал, что Потемкин действовал наилучшим образом: «Самое указание целей диспозиции в основании составлено образцово. Отличительные достоинства диспозиции: краткость, определенность постановки и ясность целей, свобода действий главной колонны, штурмовавшей в исключительной обстановке (имеется в виду штурм бреши в крепости с фронта.— Авт.), образцовое распределение сильных резервов — все это составляет поучительные стороны Потемкинской диспозиции. За одну диспозицию, без всякого сомнения составленную собственноручно Потемкиным, нельзя поверхностно судить о его военных дарованиях». И далее: «...Во всех случаях Потемкиным замечательно последовательно проведена идея осторожного и, насколько можно, верного расчета», «ход осады с половины сентября и до конца ноября, в присутствии сильного корабельного флота турок,— подтверждает, что Потемкин был прав, не рискуя штурмом». За взятие Очакова императрица пожаловала Потемкину орден св. Георгия I степени, сто тысяч рублей, осыпанную бриллиантами шпагу с надписью «За храбрость». Дождь наград сыпался на него и позднее, вплоть до кончины. Известная медлительность и осторожность Потемкина в этой кампании объяснимы — он не хотел лишних потерь. Противник показал упорство, но, по донесениям «конфидентов» (шпионов), подумывал о добровольной сдаче крепости. Надо признать правоту Потемкина, не согласившегося с предложением Суворова о штурме Очакова в начале осады (к тому же всегда сознававшего, что ему далеко до полководца Суворова). Характерно и то, что в пору, когда еще не был взят Очаков, командующий уже думал об Измаиле, который два года спустя возьмет штурмом Суворов, по замыслу того же Потемкина. Нельзя не упомянуть и о том, что Потемкин предвидел и возможное нападение Швеции на Россию. Еще в 1784 году он набросал план действий против нее— с помощью Балтийского флота и армии, в состав которой рекомендовал включить башкирские части, впоследствии действительно отличившиеся в боях в Финляндии. Относительно разногласий, размолвок Потемкина с Суворовым под Очаковом в июле нужно сказать, что они не имели последствий — светлейший писал ему 20 августа: «Мой друг сердешной, ты своей персоной больше десяти тысяч».Осенью 1789 года Потемкин взял Аккерман и Бен-деры, на чем настаивал еще в начале войны Совет при императрице. Блистательные победы одерживал Черноморский флот в Керченском проливе и у острова Тенд-ра, у Калиакрии и Феодосии. Каперы (корсары) в составе флотилии, созданной Потемкиным, нападали на торговые суда неприятеля в Черном и Средиземном морях. Главные победы на суше при Фокшанах и Рым-нике одерживал Суворов, и Потемкин, искренне радуясь им, настоял на том, чтобы императрица дала победителю титул графа Рымникского и орден св. Георгия I степени. Сам сообщил награжденному: «Вы, конечно, во всякое время равно приобрели славу и победы, но не всякий начальник с равным мне удовольствием сообщил бы Вам воздаяние. Скажи, граф Александр Васильевич, что я добрый человек; таким буду всегда!» Суворов с благодарностью писал В. С. Попову — правителю канцелярии Потемкина: «Долгий век князю Григорию Александровичу! Увенчай его Господь Бог лаврами, славой! Великой Екатерины верноподданные да питаются от тука его милостей. Он честный человек, он добрый человек, он великий человек, счастье мое за него умереть». В ходе кампании 1789 года Потемкин заменил, по указанию императрицы, Румянцева и возглавил обе армии. Хорошо понимая, что в войне не может быть двух главнокомандующих, граф Петр Александрович сам писал Потемкину: «...Не может лучше и пойтить наше дело в сем краю, как под одним Вашим начальством». Потемкин, бывший с 4 февраля по 5 мая 1789 года в Петербурге, приказал вскоре князю Н. В. Репнину возглавить Украинскую армию. Светлейший же стал верховным начальником всех войск на юге. В противоположность Румянцеву, предлагавшему план действий против турок на Дунае, в направлении на Валахию, Потемкин потребовал ограничиться взятием Бен-дер и Бессарабии. Екатерина с ним согласилась: «И мое мнение было всегда, чтобы Бендеры и Бессарабия были предметом сей кампании, а на Олту незачем». И Потемкину, и императрице казалось, что турки, опираясь на свой сильный флот, будут действовать со стороны Черного моря на Очаков и северное побережье в целом.Осуществляя план Потемкина, Суворов воевал между Прутом и Серетом. Именно с этой стороны появились турецкие силы, и начались новые сражения и победы суворовских «чудо-богатырей». Подтвердились предвидения Румянцева, а не Потемкина. В конце своей жизни на Потемкина (по секретному рескрипту Екатерины II) возложили обязанности главнокомандующего на случай войны с Польшей, Пруссией и другими государствами. Он в это время находился в Петербурге, передав командование южной армией Репнину: тогда уже велись переговоры о мире с Турцией. |
| Обновлено для 25.02.2009 13:13 |
