Военные новости
Полезные сайты
| Поход по Дунаю |
| Автор: Тимоха |
| 25.02.2009 12:24 |
|
JPAGE_CURRENT_OF_TOTAL Успехи России обеспокоили правительства Франции, Австрии и Пруссии. Из-за их интриг начавшиеся переговоры с Турцией о мире не дали результатов. В 1771 году военные действия возобновились. Главное внимание Государственный совет в Петербурге уделил операциям нрмии В. М. Долгорукова в Крыму. Румянцев со своей 1-й армией должен был защищать ранее захваченное левобережье Дуная и делать вылазки на его правый берег. Турки, собрав стодвадцатитысячную армию, укрепились в дунайских крепостях, собираясь действовать оборонительно.Румянцев, устроив военную флотилию на Дунае, предпринял походы по нижнему и среднему его течению. Его войска в конце зимы и весной взяли Журжу, Исакчи, Измаил. В сентябре главнокомандующий получил вести о намерении турок высадить десант в районе Рущука. В следующем месяце он послал отряд Вейсмана на правый берег, и тот неожиданным для врага ударом захватил Тульчу, затем разгромил у Бабадага войско великого визиря. Тогда же турки, переправившись через Дунай, пошли на Бухарест. Но их остановил Репнин, заставив отступить на южный берег. Русским покорились Мачин, Гирсово и, уже во второй раз, Журжа. В ту же кампанию 1771 года 2-я армия Долгорукова, который сменил Панина на посту ее главнокомандующего, заняла Крым. Снова начались мирные переговоры. Сначала представитель Румянцева и Абдул-Керим-эфенди с турецкой стороны в мае 1772 года подписали конвенцию о перемирии. В июле начались главные переговоры в Фокшанах. Но в следующем месяце они, из-за неуступчивости турок, поддержанных Австрией и Пруссией, были прерваны. Затем возобновились в 1773 году в Бухаресте, но снова ничего не дали. Правда, удалось заключить отдельный мирный договор с представителями Крыма, который, согласно условиям, отделялся от Турции, получал независимость. Румянцев зимой 1772/73 года готовил свою армию к боям, непрерывно тренировал ее. В ней осталось около тридцати пяти тысяч человек — часть полков пришлось отдать, так как осложнилась обстановка в Польше (после второго ее раздела в 1772 году), на границах со Швецией (ее правящие круги, подстрекаемые западными державами, готовились к войне с Россией). Тем не менее Петербург требовал наступательных действий к югу от Дуная, в сторону Шумлы, где турки в 1773 году собирали свои главные силы. Главнокомандующий возражал, справедливо настаивал на присылке подкреплений, так как сил у него было явно недостаточно. Но с ним не соглашались. Весной 1773 года турецкое войско перешло Дунай С целью выхода к Бухаресту, возвращения Валахии, где стояли дивизии Салтыкова и Потемкина. Но их атаки были отбиты. Румянцев перешел в контрнаступление. Его войска, разделенные на три группы, широким фронтом форсировали Дунай: Потемкин — у Гирсова, Суворов — у Туртукая, главные силы — у Гуробал и Силистрии. Русские части уже двигались на юг, к Шумле. У Кю-чук-Кайнарджи Вейсман разбил тринадцатитысячный корпус Нуман-паши, Суворов разгромил гарнизон Туртукая. Но военный совет, собранный Румянцевым, решил вернуть войска на левый берег Дуная. Для наступления на юг и осады Силистрии сил было очень мало. Армию отвели, причем Суворов провел, уже во второй раз, в июне новый поиск на Туртукай для прикрытия отходного маневра русских войск. Его отряд снова наголову разбил турецкий гарнизон, который покинул крепость. Отходя на левый берег Дуная, Румянцев оставил на его правобережье, в Гирсово, менее чем четырехтысячный отряд Суворова. «Сей пост,— писал ему фельдмаршал,— удержан нами прежде для опоры войскам, которые возвращались в Измаил, а теперь полезен оной, чтоб, отвлекая сюда внимание неприятельское, не допустить его полными силами обратиться в верхнюю часть». Турки и в самом деле главное внимание сосредоточили на Гирсове. Уже в начале сентября бросили сюда одиннадцатитысячный отряд. Но Суворов заманил Шго в ловушку, под удар своих орудий и пехоты, нанес ему сильное поражение. Петербург, между тем, крайне недовольный отходом Румянцева, требовал наступления, и тот, уступая, но не желая ставить под удар всю армию, выделил два отряда — Унгерна и Долгорукова, которые, объединившись, пошли на Карасу, на юго-восток от Гирсово. В октябре иняли этот пункт. Одновременно на западе Салтыков, переправившись через Дунай у Рущука, взял турецкий лагерь у Мартинешти. Потемкин перешел реку у Гуробал, подошел к Силистрии, обстрелял ее. Здесь, у Силистрии, войска Румянцева дважды разгромили турок. Между тем Унгерн, отделившись от Долгорукова (они не поладили друг с другом), подошел к Варне. Попытка взять город с ходу окончилась неудачей. Долгоруков, шедший на Шумлу, разбив турок у Козлуджи, остановился. Русские отряды после всех этих действий, успешных большей частью, но подчас и неудачных, отошли на левый берег. Армия была сильно утомлена, и ее отвели на зимние квартиры. Румянцев об итогах кампании этого года писал: «Сравнивать оную нельзя с прошедшими потому, что ни наше, ни неприятельское положение теперешнее не похоже на тогдашнее, ибо чем далее пойдем, то еще труднее будет вызвать неприятеля на дело в поле». Его армия прочно владела инициативой, удерживала завоеванные позиции на левом берегу Дуная. Но при этом фельдмаршал предпочитал не рисковать зря своими войсками, не очень многочисленными, удаленными от России, которые, продолжив наступление, могли оказаться в сложном положении. Главнокомандующему не нравилось вмешательство петербургских политиков, которые, находясь весьма далеко от театра военных действий, не всегда могли верно судить о том, что там делается и что необходимо предпринять. Об этом Румянцев писал императрице: «Планы, обыкновенно делаемые в начале только войны или в начале кампании, для согласного учреждения движений и содействий, предполагаемых от разных и дальних пунктов, или в общем деле с союзниками, бывают, однако ж, подвержены нередкой перемене, но при сближении к неприятелю предается тогда искусству военачальника располагать дальние предприятия на него по видимой на то время удобности и предстоящим обстоятельствам... Действия на будущее время, по моему мнению, зависят более от случаев и начального на то время усмотрения, ибо сии последний часто открывают путь к знаменитым предприятиям, нежели великие предположения». Главнокомандующий резонно ставил вопрос о том, что ему на фронте должна быть предоставлена свобода действий, так как нельзя предусмотреть все заранее, при составлении плана войны или отдельной кампании. В конце того же года, в ноябре, он обосновал свой план военных действий на будущий год: чтобы успешно бить турок за Дунаем, нужно иметь сильную армию в Валахии и, тем самым, обезопасить себя от Австрии; захватить все побережье Черного моря, в том числе крепости Очаков и Кинбурн в Днепровско-Бугском лимане; укрепить Дунайскую флотилию; пополнить войска людьми и припасами. Причем готовиться ко всему тайно: «В будущую кампанию перенестись с армиею через Дунай и там произ-водить военные операции лутче по состоянию дел и положению неприятельскому, сохраня от проницания публики сие намерение, а в отвлечение внимания неприятельского разгласить здесь оборонительное, а не наступательное приготовление». Снова и снова настаивал фельдмаршал на том, чтобы ему как военачальнику не связывали руки. И императрица согласилась дать ему полную самостоятельность действий в будущей кампании. Он должен был учитывать все — численность русских и турецких военных сил, опасность со стороны Австрии и Польши, растянутость позиций по Дунаю — до 750 верст, необходимость охранять Молдавию и Валахию, отдаленность от империи, плохие дороги. К тому же и сам он в кампанию 1773 года тяжело болел. Но все-таки оправился, стал готовиться к новым походам. К весне 1774 года Румянцев имел пятидесятипятитысячную армию против ста тысяч турок. Но последние запросили мира. Султан Абдул-Хамид I, сменивший умершего Мустафу III, и его советники понимали невозможность для страны, крайне истощенной войной, поражениями на суше и на море, вести дальнейшую борьбу. Визирь Мухсун-заде в марте 1774 года предложил Румянцеву «прекратить пролитие крови». Тот, получив полномочия из Петербурга, согласился начать переговоры на основе проекта, обсуждавшегося в 1773 году в Бухаресте: независимость Крыма, автономия дунайских княжеств; новые границы в Причерноморье, передача России Керчи и Еникале в Крыму, Очакова и Кин-бурна в Днепровско-Бугском лимане, Грузии — Кутаиси и других крепостей; переход Большой и Малой Кабар-ды в российское подданство. В ходе переговоров Петербург распорядился пойти на уступки — в стране бушевало Пугачевское восстание, и двор хотел побыстрей заключить мир, чтобы перебросить войска с фронта против мятежников. Румянцев сообщил визирю о некоторых новых условиях, выгодных для турецкой стороны. Но тот упрямился, и весной 1774 года русский главнокомандующий повел свою армию на правобережье Дуная. Дивизию Салтыкова направил на Рущук, дивизию Глебова — к Силистрии, группу Суворова и Каменского — на Шумлу. |
| Обновлено для 25.02.2009 12:41 |
