Военные новости
Полезные сайты
| Войны С.Апраксина |
| Автор: Тимоха |
| 05.02.2009 19:39 |
|
JPAGE_CURRENT_OF_TOTAL Указанные фельдмаршалом причины имели серьезные основания. Но были и другие обстоятельства, о которых он предпочел умолчать, но имел в виду: болезнь императрицы и неясность обстановки при дворе; возможный приход к власти принца Петра Федоровича, приверженца прусского короля; наконец, военные успехи Фридриха на западе.Конференция, сообщив союзникам об отступлении Апраксина и его важных причинах, обещала, что скоро ОН перейдет в новое наступление. Бестужев-Рюмин требо-нал от Апраксина идти в Пруссию, не ссылаясь ни на кикие «переменяющиеся обстоятельства». Но фельдмаршал решительно отказался вести армию в условиях поздней осени и начала зимы в новые сражения. II Конференция скрепя сердце вынуждена была согласиться. «Справедливо мог наш фельдмаршал разсудить,— убеждала она союзные дворы,— что не только для нас, но и 1 ля самых союзников наших несравненно полезнее сохранить к будущей кампании изрядную армию, нежели напрасно подвергать оную таким опасностям, которые ни храбростью, ни мужеством, ни человеческими силами отвращены быть не могут». «Но великодушие наше,— не выдержали все-таки составители сентябрьского указа 1757 года,— и прямое союзническое о интересах их попечение превышает все пышеизображенные уважения, почему мы, сколь скоро сие последнее нам неприятное известие получили, что наш фельдмаршал (Апраксин.—Лег.) и Неман реку переходить намерен, то еще повелели ему все возможное в действо употреблять, дабы удержать себя в Пруссии и, буде случай будет, неприятеля атаковать». Несмотря на новый указ, вскоре присланный из Петербурга, военный совет и главнокомандующий отвергли доводы столичных политиков, предпочитавших не принимать во внимание насущные интересы армии. После этого в армии получили рескрипт «за подписанием собственной руки» Елизаветы с повелением «атаковать», «по меньшей мере вид показать к намерению на Кенигсберг». Получил его Апраксин в ночь с 5 на 6 октября. Созвал военный совет. Генералы говорили об «изнеможенном состоянии» армии, ее возможной гибели от голода в случае наступления, ее «очевидном, естественном сначала истреблении, а потом неминуемом безславном от неприятеля разбитии». В октябре Апраксина указом отстранили от командования армией, вызвали «к ответу». По приезде в Нарву он оказался под судом. Впрочем, невиновность его, как военачальника, быстро стала ясна. Но переписка с великой княгиней Екатериной Алексеевной, будущей императрицей, дала повод обвинить его в государственной измене. В том же обвинили и канцлера Бестужева-Рюмина, которого весной следующего года сослали. Трудней было с Апраксиным — ознакомление с его перепиской показало, что и Екатерина, и канцлер ни в коей мере не убеждали его в пользу Пруссии, напротив, писали ему, чтобы он быстрей шел против армии ее короля. Пока искали выход из этого тяжелого положения, фельдмаршал 6 августа 1758 года неожиданно скончался. Этот военачальник стал жертвой политических интриг, комбинаций. Современники сообщали, что солдаты его «весьма любят и почитают». Они говорили: «В кои-то веки Бог нас было помиловал, одарив благочестивым фельдмаршалом, да за наши грехи опять его от нас взял. А от нечестивых немцев какого добра ждать?» Степан Федорович Апраксин стал полководцем одного, но важного сражения, из которого вышел победителем. Оно положило начало победам русского оружия в Семилетней войне, открыло в будущем путь русской армии на Бранденбург, к Берлину. Для его действий характерны расчетливость, известная медлительность, нежелание подвергать армию излишнему риску. К сожалению, обстоятельства, сложившиеся при петербургском дворе, не дали возможности развернуться его способностям в ходе продолжавшейся Семилетней войны, более того—привели к его кончине. |
